Шоа Клода Ланцмана

Кто такой Клод Ланцман? Создатель фильма Шоа

Любое обстоятельное упоминание Shoah неразрывно связано с именем его создателя, который уже за одну свою работу стал одним из самых уважаемых документалистов эпохи. Маленький Клод родился в 1925 году в Париже в семье ассимилированных французских евреев. За двадцать лет до этого, его бабушки и дедушки, по обеим линиям, бежали сюда от еврейских погромов с территории теперешней Белоруссии и Молдовы. Еще в младшей школе мальчик усвоил уроки замалчивания своих корней, когда наблюдал, как местные ребята жестоко издевались над другим евреем, словно сошедшим из довоенных немецких карикатур. Мать оставила их рано, а отец перевез троих детей в сельскую местность. Здесь, с наступлением войны в 1939 г. маленькие Ланцманы укрывались в специально вырытом в земле укрытие, а отец засекал время, насколько хорошо это у них выйдет.

В своем лицее он стал одним из руководителей местного молодежного Движения Сопротивления под эгидой коммунистической партии. После освобождения Франции и после конца войны, получил степень по философии и стал преподавателем. Одновременно с тем, как Ланцман зачитывался первыми серьезными исследованиями антисемитизма, стал публиковать и собственные работы. Уже в 1952 году посетил Израиль, проведя некоторые собственные исторические изыскания. В последующие годы подрабатывал фрилансером, редактором, журналистом криминальной хроники и писал о знаменитостях. Открыто призывал французских солдат в Алжире сложить оружие. Много лет освещал арабо-израильский конфликт и даже представил тысячестраничный материал-исследование по теме.  В 1973 году закончил работу над первым полноценном фильмов «Почему Израиль» (Pourquoi Israel) – трехчасовым исследованием внутренних процессов в молодом государстве.

 

 

Зарождение концепции Шоа

Идея создать такое исследование принадлежала не самому Ланцману. Первоначально с подобным предложением в 1973 году к нему обратился друг, работающий в Министерстве Иностранных Дел Израиля. Тот остался под впечатлением от картины «Почему Израиль» и, наряду с другими чиновниками, посчитал, что Ланцман сможет рассказать о Холокосте от лица евреев, причем фильм станет сам по себе символом этого исторического явления. Покровители ожидали, что потребуется полтора года на все работы, а итоговым результатом станет двухчасовой документальный фильм. Автору же приходилось лгать бенефициариям и регулярно откладывать сроки, чтобы работать так, как считал нужным.

Первый год с момента начала работы над Шоа, режиссер провел за исследованием темы, которая, как ему казалось раньше, была у него в крови. Обрабатывая сотни статей, книг и фильмов, он сформировал концепцию будущего монументального труда. Как вспоминал впоследствии Ланцман, в имевшейся на тот момент в литературе и хронике отсутствовала важная составляющая о Холокосте, а именно описание газовых камер и всей машины смерти изнутри лагерей. Так как мертвые уже не смогут ничего сказать, вызовом будет добиться свидетельств от людей, которые пережили ужас «окончательного решения еврейского вопроса». Едва приступив к фактическим съемкам, автор уже столкнулся с финансовыми проблемами и вынужден был брать средства в долг, и искал спонсоров, чтобы продолжать работать из года в год. В том числе нашел поддержку у писательницы Симоны де Бовуар, с которой многое годы жил и встречался.

 

Сбор материала для фильма

Режиссер хотел получить свидетельства тех немногих евреев, которым удалось пережить ужасы лагерей смерти. Особенно его интересовали участники так называемых зондеркомманд – узники, выполнявшие самую грязную работу, от которой отказывались надзиратели лагерей. Эти мужчины помогали быстро разгружать прибывших жертв из составов, сопровождали их до мест уничтожения, а после занимались «обработкой» трупов и мест казней. Ланцманн впоследствии нивелировал в своем фильме популярное мнение, что эти выжившие были коллаборационистами и антисемитами. У него ушли годы, на то чтобы найти выживших свидетелей массовых убийств в лагерях Освенцим, Треблинка, Хелмно, Белжец. Эти люди после войны разъехались по всему миру и, кроме того, не горели желанием делиться самыми мрачными событиями из своей жизни. Даже спустя тридцать лет раны были еще слишком болезненными, да и подобное пережитое вообще невозможно вместить в какие-то временные рамки.

Хотя чаще всего упоминаются съемки, начиная уже с 1974 года, абсолютное большинство интервью и видеоматериала на территории бывших лагерей было отснято в период с 1978 по 1981 г.г. Поиск некоторых свидетелей превратился в настоящее испытание. У Режиссера ушло два года на то, чтобы отыскать Абарахама Бомбу – бывшего профессионального парикмахера, который остригал жертв газовых камер перед экзекуцией. После первых записей с ним, прошло еще два годы, и контакт вновь был утерян, пока мужчину на нашли в Израиле и досняли необходимый материал. С ним же связана и одна из немногих постановочных сцен в парикмахерской, где ушедший на пенсию парикмахер дает интервью, делая стрижку своему другу. В общем, команда путешествовала по миру, чтобы найти своих рассказчиков и за годы работы материал был собран в 14 странах.

 

Местные жители в Польше

Только в 1978 году Ланцман со своей командой приехал в Польшу, хотя до этого думал, что может обойтись и без этого. Здесь он отснял десятки часов общих и ближних планов бывших лагерей смерти, которые в будущем стали отличительным знаком видеоряда «Шоа». Уже разочаровавшись в приезде на реальные локации, к автору пришло своеобразное творческое озарение. Приближаясь к поселку Треблинка, Ланцман увидел местных жителей, которые здесь жили. Он понял, что свидетели постарше, которым больше 50 лет, могут предоставить очень ценный материал, как люди, жившие буквально за стеной конвейеров смерти. Он записал десятки часов интервью с поляками, делая акцент на их отношении к судьбе евреев в войну и часто пассивную позицию по отношению к зверствам, которые происходили по соседству. Он уговорил, впервые после войны, вернуться сюда Симона Скребника, который, будучи ребенком, пережил ужасы Хелмно.

Съемочная группа взяла целый ряд интервью с людьми, которые и на момент съемок оставались жителями прилегающих к лагерям смерти поселков и деревень: Хелмно, Освенцим, Треблинка. Автор активно взаимодействует с интервьюированными и пытается выяснить, что очень важно, их тогдашнее отношение к происходящему с евреями. Большинство поляков убеждали в своем сочувствии несчастным пассажирам вагонов для скота. Рассказывали о попытках предупредить жертв Холокоста, передать им воду и еду, даже перед угрозой самим быть расстрелянными. Эти кадры сменяются комментарими немногочисленных выживших из тех самых вагонов, которые хорошо помнят свои многодневные переезды в жутких условиях. Они рассказывают об отношении, которое ощущали на себе – о жестах ненависти и выкриках, которые слышали от польских крестьян. И, в свете двух точек зрения, даже вполне недвусмысленный жест с пальцем у шеи, можно трактовать по-разному.

Несмотря на строгий режим секретности на объектах массового уничтожения людей, тогдашние местные жители имели возможность жизнь, и работать рядом с лагерями – буквально на соседнем поле. Их воспоминания, особенно о движении и «обработке» составов, дополняют общую картину происходивших тогда событий. Человек, внешность которого запечатлена на постерах «Шоа», в течение десятилетий работал машинистом паровоза. Для съемок был взят в аренду состав, чтобы тот самый мужчина, Генрик Гавковски, проследовал по тому же пути, по которому за тридцать пять лет до этого он перемещал вагоны, набитые евреями. Так как фильм недвусмысленно акцентирует внимание зрителя на эмоциях рассказчиков, особенно цены кадры, где десятки поляков комментирует увиденное когда-то. Кто-то и спустя время признается в антисемитизме, другие теряются перед камерой и не знают, как им реагировать на вопросы Ланцмана, видимо подсознательно боясь подвоха. Пожилая пара живет в доме, который когда-то принадлежал богатым евреям, жившим на первой линии.

 

 

Интервью с бывшими нацистами

Еще большим испытанием стал поиск и привлечение к работе над фильмом немцев, которые имели отношения к лагерям смерти или гетто в Польше. Многие из обнаруженных свидетелей, в основном избежавших послевоенных приговоров, отказались каким-либо образом сотрудничать с Ланцманом. Другие отказались говорить на камеру. Тогда автор прибег к хитрости, которая больше свойственна шпионским романам и которая казалась диковинкой в 1970-х. Он приобрел две камеры paluche – миниатюрные устройства, выпущенные в количество всего 500 штук. Это было сложное оптическое устройство маленьких размеров, которое режиссер спрятал в кожаной сумке, в которой проделал маленькое незаметное отверстие для, собственно, линз. Сумку он ставил в комнате на стул и направлял нужным образом на ничего не подозревающего интервьюированного. Миниатюрный микрофон он прикрепил к своему галстуку, так как сидел близко к объекту интервью. Сигнал принимала съемочная группа, находящая со специальной аппаратурой в припаркованном неподалеку фургоне Volkswagen.

Ланцман отснял больше бывших нацистских преступников, чем попало в итоговый монтаж картины, причем материалы некоторых из них занимали до 5 часов (Hans Gewecke). Первопроходцем стал бывший офицер СС, работавший одно время в лагере смерти Треблинка. После выхода фильма, его имя стало известно всему миру – Франц Сухомель (Franz Suchomel). Несмотря на договоренность о неразглашении личности, автор фильма все же посчитал своим долгом раскрыть историю и личность этого человека. Интервью было записано в 1976 году и стало первым удачным опытом скрытой съемки для создателей «Shoah». Сухомель за вознаграждение в 500 немецких марок (по некоторым источникам – 3000), подробно описал рабочие будни Треблинки и практику умерщвления. Так в итоговый вариант попало интервью с Францом Шолингом (Franz Schalling) – бывшим членом охраны лагеря Хелмно, который в подробностях рассказал о применении душегубок (gaswagen). И третьим немцев, скрытое интервью с которым попало в итоговый десятичасовой вариант фильма, стал Уолтер Штир (Walter Stier). Он был офицером Рейхсбана и отвечал за перемещение специальных составов с людьми по оккупированным территориям в лагеря смерти. Как и большинство других, уверял, что не знал ничего об ужасах истребления миллионов людей и просто выполнял свою работу, не вдаваясь в подробности.

Был отснят материал и с немцами, которые согласились открыто говорить на камеру. Как, например, Франц Грасслер (Franz Grasssler). Он был заместителем Хайнца Ауэрсвальда, немецкого комиссара по делам евреев в оккупированной Варшаве и гетто. Утверждал, что помнит очень мало о тех давних событиях и неохотно подтверждает вещи, которые зачитываются из известного уцелевшего дневника Адама Чернякова. Не каждое интервью, тем не менее, шло по намеченному плану, и одна из скрытых съемок стала печально известной. Во время одного из интервью уловка была раскрыта. На Ланцмана и помощника напал сын бывшего нацистского преступника и трое его друзей. Создатели «Shoah» получили побои, а режиссер провел целый месяц в больнице. После этого против него даже было возбуждено дело за нелицензированное использование аудиочастот на территории Германии. Ланцману даже пришлось купить вторую точно такую же камеру paluche, чтобы предоставить расследованию. Обвинения вскоре были сняты.

Ниже я подготовил наглядную инфографику главных рассказчиков проекта. Использовал все доступные в сети источники, показания на послевоенных процессах и, собственно, материал «Шоа» – как вошедший в итоговый монтаж, так и оставшиеся за кадром.

RICHARD GLAZAR (Треблинка)

1920 – 1997

Записано интервью: 7 ч. 24 мин.

Место записи: г. Базель, Швейцария (1978-1981)

Рихард был чешским евреем. После того, как немцы закрыли все высшие учебные заведения в Чехословакии, был отправлен за пределы Вены на ферму. Находился там два года, пока в 1942 году оккупационные власти не отправили его сначала в Терезиенштадт, а спустя месяц, 08 октября, в лагерь смерти Треблинка. Вместе со своим близким другом, Рихард не был умерщвлен по прибытию в лагерь, а благодаря владению немецким и чешским, мужчин отобрали в зондеркоммандо для «обработки» прибывавших. Два друга участвовали в известном побеге из Треблинки 2 августа 1943 года и им, среди немногих, удалось сбежать. Позже они по поддельным документам работали в немецком городе Манхейм, скрывая, что были евреями. Вскоре после войны написал мемуары о пережитом, но опубликовал их только спустя полстолетия. Книга получила название Trap with a Green Fence: Survival in Treblinka (Выжить в Треблинке: Взаперти за зеленым забором). Не перенес смерти жены и 20 декабря 1997 выбросился из окна.

Проход туда был огражден, поэтому нельзя было ничего увидеть. Внутрь вел узкий проход, очень короткий. Походивший на шланг и маленький лабиринт.

 

RUDOLF VRBA (Аушвиц)

1924-2006

Записано интервью: 3 ч. 52 мин.

Место записи: Нью-Йорк, США (1978-1981)

Настоящее его имя Вальтер Розенберг. Родился в Чехословакии. В пятнадцатилетнем возрасте был исключен из гимназии за свою национальность. Подрабатывал, где мог до 1942 г., когда марионеточное правительство Словакии объявило о принудительном выселении еврейского населения в рабочие лагеря в Польше. Предпочел попытать удачи и добраться до Англии, там вступив в Чешское сопротивление в изгнании. Был пойман и сначала послан в сортировочный лагерь Новаки. Вскоре после прибытия, сбежал, но был пойман охранником, подозрения которого начались, когда Врба надел две пары носков. Был переведен сначала в Майданек, а 30 июня 1942 попал в Аушвиц-1. Был назначен на сортировку вещей людей, умерщвленных в лагере смерти Аушвиц-2 Биркенау, где ему удавалось получать доступ к еде в бараках. За десять месяцев, по его словам, принимал участие в сортировке порядка 200 составов с людьми.

СС-вцы будили нас. Нужно было было встать и идти на платформу. Под надзором ночного наряда нас, человек 200, конвоировали до станции. Включали яркий свет. Под фонарями, каждые десять метров, стояли кордоны немцев.

После он получил более важную должность во втором лагере и даже имел собственный офис со столом. Был активным участником движения сопротивления в лагере и связующим звеном между секторами лагеря. Из окна офиса наблюдал, как людей возят на грузовиках в газовые камеры. Старался запомнить как можно больше информации, в том числе, даже номера на вагонах приходящих в Аушвиц составов, чтобы, если удастся выбраться, располагать фактической информацией. Однажды он услышал от одного из каппо, что лагерь готовится к прибытию и «обработке» одного миллиона венгерских евреев, для чего даже строят отдельную железнодорожную ветку прямо к крематориям. Врба окончательно убедился в мысли, что нужно бежать и открыть миру правду об этом месте и, возможно, предупредить венгерскую общину. 14 апреля 1944 года ему еще с одним заключенным, удалось бежать. Мужчины спрятались на три дня (ведь столько, насколько им было известно из слухов, будут продолжаться поиски) в полене между линиями ограждений лагеря. Они измазали почву вокруг табаком, вымоченном в бензине, чтобы сбить с толку собак-ищеек.

Им удалось скрыться и Розенберг, взяв псевдоним Врба, написали с товарищем детальный отчет о происходившем в Аушвице. Эти данные попали к западным союзника летом того же 1944 года и были опубликованы в швейцарской прессе, вызвав резонанс. Они потребовали от регента Венгрии прекратить депортацию евреев, что, предположительно, спасло жизни 100 000 человек. Затем Врба вступил в сопротивление, а после войны узаконил свой псевдоним. В 1963 году издал свои мемуары о пережитом «I cannot forgive» (Я не могу простить), переведенные на многие языки. Несколько раз переезжал и со временем стал известным фармакологом, с международным признанием. Умер Врба 27 марта 2006 года от рака.

 

FILIP MÜLLER (Аушвиц)

1922-2013

Записано интервью:  4 ч. 49 мин (1978-1981)

Место записи: Германия

Филип был чехословацким евреем. В апреле 1942 года, двадцатилетний Мюллер был в составе одних из первых крупных партий евреев, прибывших в лагерь Аушвиц. Его назначили на работы по сооружению крематориев и газовых камер. Впоследствии, уже как член так называемой зондеркоммандо, Филип был свидетелем процесса умерщвления семей, общин и целых городов, прибывавших составами в лагерь. Он отвечал за подготовку газовых камер к работе, а после за «обработку» трупов несчастных. Вместе с другими членами отряда, Мюллер входил в камеры после «обработки» и сортировал труппы, чтобы повысить эффективность их последующего сожжения в печах крематория. Также обязан был перебирать одежду евреев. Порой членам зондеркоммандо удавалось находить ценности, которые они обменивали у охраны СС на еду. Однажды, будучи на грани, пытался покончить с собой, смешавшись с толпой людей в газовой камере, но одна из несчастных убедила его жить и поделиться с миром ужасами, которые здесь происходили. Мюллер проработал в Аушвице до января 1945 года и был перемещен в один из под-лагерей Маутхаузена, где и встретил освобождение и конец войны. Давал показания сразу после освобождения и в 1964 году участвовал в послевоенных процессах по делу лагеря Аушвиц. В 1979 года издал свои мемуары, которые являются одним из самых примечательных свидетельств Холокоста. Книга вышла под названием «Eyewitness Auschwitz – Three Years in the Gas Chambers» (Акшвиц своими глазами – Три года в газовых камерах). Умер 9 ноября 2013 года от старости.

Когда мы раздели часть трупов, нам приказали оттащить их к печам. Внезапно немецкий охранник СС подскочил ко мне и сказал, что я буду перемалывать трупы. Я не понимал, что он имел ввиду.

 

 

Abraham Bomba (Треблинка)

1913 – 2000

Записано интервью: 3ч. 13 минут (1979-1981)

Место записи: Израиль

Бомба родился в 1913 году в Восточной Пруссии и был немецким евреем. Семья перед войной уже долго жила в Польше, и хотя у Абрахама было много друзей не евреев, он уже тогда ощущал растущий антисемитизм. Так как семья жила на границе Польши, они были на передней линии свидетелей вторжения 1 сентября 1939 года. В 1941 году семья была депортирована в Ченстоховское гетто, где Абарахам работал парикмахером. В сентябре 1942 года его вместе с женой и сыном отправили в лагерь смерти Треблинка, которые были там умерщвлены. Он был в числе тех немногих, которых отобрали для работ, в частности для сортировки вещей убитых евреев и для стрижки женщин, в преддверии «обработки» в газовых камерах. Был активно вовлечен в тайное движение сопротивления в лагере, и ему удалось бежать из Треблинки в январе 1943 года, вместе с кузиной и другом. Вернулся в родной город, второй раз женился и принимал участие в восстании в гетто. После ликвидации последнего, с женой был депортирован в один из концентрационных лагерей, откуда сбежал в преддверии освобождения уже в январе 1945 года. После войны с семьей вернулся в Ченстохова, а в 1951 эмигрировал в Соединенные штаты. Выступал в качестве свидетеля на судебных процессах по Треблинке, проходивших в Германии в 1960-х. Бомбу неоднократно приглашали разные организации, в том числе школы и университеты, чтобы он делился с аудиторией опытом пережитого. Умер 09 февраля 2000 года.

Мы сначала стояли на станции Треблинка, перед отправлением в сам лагерь. Наконец мы очутились на месте. И как я уже говорил, увидели, как один за другим возвращаются пустые составы. И я подумал, что стало со всеми людьми.

 

FRANZ SUCHOMEL (охранник СС, Треблинка)

1907 – 1979

Записано интервью: 4ч. 36 минут (1976)

Место записи: Германия

Родился в городе Чески-Крумлов на территории современной Чехии (тогдашней Богемии). Служил в армии и в 1938 году вступил в Судето-немецкую партию, которая, после аннексии Судетской области, была распущена. После этого Сухомель стал членом национал-социалистического механизированного корпуса (полувоенной организации в составе партии). С началом Второй Мировой Войны был портным в немецкой армии – принимал участие во Французской кампании 1940 года. В 1941 году стал фотографом в Хадамарском Центре Эвтаназии (обслуживающим программу эвтаназии Т4), где делал снимки несчастных больных перед умерщвлением. В августе 1942 года был направлен работать в лагерь уничтожения Треблинка в звании унтершарфюрера СС. В его обязанности входил контроль за «обработкой» приходящих составом с людьми, а также сортировка реквизированных вещей. Сухомель подгонял еврейских женщин на пути к газовым камерам словами: «Леди, Леди, скорее, вода охлаждается». В октябре 1943 года недолгое время работал в лагере Собибор. После сворачивания операции Рейнхард в ноябре 1943 года, был переведен (вместе с другими подручными Глобочника) в итальянский город Триест, центр Оперативной Зоны Адриатического побережья. Там был членом так называемой единицы Sonderabteilung Einsatz R, отвечавшей за уничтожение евреев, конфискацию их имущества и противодействие партизанской активности. В апреле 1945 г. это объединение было выведено из Италии и Сухомель сдался американцам, как военнопленный. Освобожден в августе того же года, а с 1949 жил в немецком городе Альтэттинг, где работал портным и даже пел в пяти разных оркестрах и католическом церковном хоре.

У них были толстые ремни, которыми они обвязывали торсы трупов, и утаскивали их. Этим занимались немцы и евреи.

В начале 1960-х немецкие власти собрали доказательства о причастии Сухомеля к военным преступлениях, в рамках Треблинских трибуналов. Он был арестован в 1963 году. Следующие два года шел сам процесс, на котором двумстам подсудимым были предъявлены обвинения в убийстве более 700 000 человек в Треблинке. Сухомеля признали виновным в пособничестве убийствам и приговорили к шести годам, но он вышел на свободу уже в 1967, проведя за решеткой, таким образом, всего 4 года. Умер 18 декабря 1979 года.

 

FRANZ SCHALLING (член полиции порядка СС в Хелмно)

Записано интервью: 50 минут, (1978-1981)

Место записи: Германия

Родился в Берлине, Германия. Сначала вступил в немецкую полицию порядка и соблюдал его в Лодзинском гетто. Позднее, уже в звании шарфюрера СС, продолжил работу надзирателем в лагере смерти Хелмно, куда, вместе с несколькими друзьями, вызвался поехать добровольцем. Был свидетелем, но отрицал свое участие в умерщвлении людей в мобильных душегубках (gaswagen). Вспоминал, как охранники СС убеждали прибывших несчастных в том, что тех оставят работать, ведь это рабочий лагерь, только перед заселением нужно будет пройти дезинфекцию. Также в лагере какое-то время работало пять польских преступников. Им обещали германское гражданство после войны и они отрабатывали эту привилегию с особой жестокой тщательностью, заталкивая евреев в гасвагены. Местные польские жители видели происходящее и боялись увиденного, особенно женщины. Шоллинг вспоминает, что члены зондеркоммандо, из числа евреев, жили в подвале замка Хелмно в ужасных условиях и ему порой приходилось их стеречь. Бывший охранник говорит, что иногда кидал им туда вниз еду, так как этих мужчин было очень жалко. Также Шоллинг вспоминает, что имел неприятности со своим непосредственным начальником, после того как критиковал зверства против узников. С окончанием войны попал в советский плен.

Мы много чего видели, ведь дежурили у входа. Привозили полузамерзших евреев в обносках, грязных, полумертвых женщин, стариков и детей. Они выдержали такую долгую дорогу, стоя в тесноте в грузовиках.

 

WALTER STIER (офицер германской имперской железной дороги)

Записано интервью: 1 ч. 40 мин. (1978-1981)

Место записи: Франкфурт, Германия.

Был офицером Рейхсбана (Германской имперской железной дороги) и отвечал за передвижение специальных составов по Германии и на оккупированных территориях, в частности, в Польше. В этих составах перевозили людей в концентрационные лагеря и лагеря смерти. Он начал работать в главном офисе Восточной Железной дороги в Кракове, вскоре после оккупации Польши в 1939 году. В июле 1943 года Штир был повышен до должности главы Бюро по формированию расписания и откомандирован в Варшаву. Эту структура входила в состав немецкой железной дороги как Департамент 33. Впоследствии Министерство Транспорта в Берлине требовало организацию «специальных составов». В составе департамента были как члены нацисткой партии, так и те, кто выполнял обязанности, боясь потерять работу. Сам Штир вступил в НСДАП в 1939 году. Это давало определенные привилегии. Он получал больше еды и алкоголь при распределении.  Штир всячески отрицал, что знал о реальном положении вещей, а слухи было опасно обсуждать. После войны он работал в Западной Европе на одной из станций, под управлением англичан, где, в качестве переводчика, помогал составлять расписание составов, которые доставляли с Востока выживших в лагерях людей. Привлекался в качестве свидетеля на многих послевоенных процессах над нацистскими преступниками.

Кое-что просачивалось и доходило до нас, но об этом никогда не говорили напрямую. Нас бы вмиг вышвырнули с работы. Но мы кое-что слышали, слухи.

 

Franz Grassler (Немецкий чиновник в Варшавском гетто)

Записано интервью: 1 ч. 38 мин. (1978-1981)

Место записи: Германия.

Франц Грасслер был заместителем Хайнца Ауэрсвальда, немецкого комиссара по делам евреев в оккупированной Варшаве, с которым начал работать летом 1941 года. Они отвечали за эффективное распределение труда польских евреев в городе, за поддержание порядка, недопущение эпидемий (например, тифа). Грасслер уверяет, что ничего не знал о массовом уничтожении евреев, что, учитывая его должность, маловероятно. Утверждал, что вместе с коллегами неоднократно пытался повысить рацион живших в гетто людей с ничтожных 800 калорий, установленных его непосредственным начальством. Вину за насильственные действия возлагал на СС. Со временем попросил перевода из Варшавы, по собственным словам, из-за ужасов, которые видел каждый день в гетто. Что касается отправки сотен тысяч жителей в лагерь смерти Треблинка, Грасслер уверял, что в то время не знал о массовом уничтожении и думал, что там евреи будут в лучших условиях, чем в Варшаве. Также вступил в партию, как протест против условий Версальского договора и поражения Германии в Первой Мировой.

Я был там раз или два. Мы, комиссариат, сохраняли гетто ради рабочей силы. Но, прежде всего, поддерживали порядок для борьбы с эпидемиями.

 

CZESLAW BOROWI (Житель Треблинки)

Записано интервью: 1 ч. 30 мин. (июнь 1978)

Место записи: Треблинка, Польша

Чеслав родился и всю свою жизнь прожил в деревушке Треблинка. Он жил совсем рядом с лагерем смерти Треблинка и видел прибывающие составы с людьми. Когда непокорных евреев расстреливали, семья Борови ложилась на пол в доме, чтобы не быть убитыми случайной пулей, которая могла попасть в их дом. Он наблюдал с расстояния, как в огражденный лагерь прибывало до 20 вагонов с людьми, а спустя всего полчаса уезжали оттуда пустыми. Когда летом становилось слишком жарко, немецкие охранники отправлялись купаться на реку Западный Буг. Он не вспомнил конкретную дату, когда сюда приехал первый состав с людьми, но, как и другие поляки, опасался, что немцы, рано или поздно, придут и за местными жителями. Некоторые семьи даже выставляли дозорных, которые ночью сторожили дома, на случай, если придут оккупанты. Как вспоминает Борови, поляки не слишком беспокоились о судьбе евреев, так как переживали за собственные жизни.

Все недоумевали, что будет с евреями, зачем их сюда привозят. Позже стало понятно, что их всех убьют, но еще просто не решили как.

Чеслав помнит отвратительный запах, который разносился от лагеря по всей округе. Убитых евреев сбрасывали в канавы, поливали горючим и, вместе с бревнами, сжигали. Над лагерем ночами стояло зарево от постоянных костров, где сжигались люди. Смрад разносился на расстояние до 10 км и исходил даже от утренней росы. Многие жители плотно закрывали окна даже в летнюю жару, но это не помогало. Противостоять немцам не было смысла, так как семьи поляков были под угрозой уничтожения. Охранники в лагере, перебиравшие вещи умерщвленных людей, прятали золото и после расплачивались им за продукты. Сюда приезжали люди со всей округи, даже из Варшавы, чтобы купить золото или обменять его на товары, и даже проститутки, чтобы за него обслужить охранников.

 

JAN PIWONSKI (Житель Собибора)

Записано интервью: 1 ч. 30 мин. (1978-1981)

Место записи: Собибор, Польша

Он родился и прожил всю жизнь здесь и дом его находился в 3км от лагеря смерти Собибор. Порой, даже туда доносились крики. Ян был свидетелем жестокого обращения с подневольными евреями, которые еще возводили лагерь. Сама же железнодорожная станция с табличкой Собибор была построена еще в 1938 году и с того момента не поменялась. Пивонски работал ремонтником железнодорожных путей с весны 1942 года, а в июле того же года назначен помощником стрелочника. Он работал здесь же и из здания видел все, что происходило вблизи лагеря, в том числе табличку  “Arbeit Macht Frei” и логотип СС. По его воспоминаниям, первые евреи, пригнанные сюда, были заняты постройкой лагеря и жили в одном из строений поселка. Откуда они были, неизвестно, так как разговор с узниками был строго запрещен. Несчастные выносили постоянные побои, будучи занятыми тяжелейшим рабским трудом. Тогда еще не было надлежащего ограждения и убийства были видны прямо со станции, где сидел Пивонски.

По приказу немцев мы расцепляли составы. Брали по 20 вагонов на локомотив и везли их в направлении Хелмно. Там была развилка и мы двигали вагоны дальше.

Был свидетелем прихода первого состава с людьми в июне 1942 года. 40 или более вагонов с несчастными прибыли на станцию, под контролем охранников из СС, а на следующее утро в лагере воцарилось пугающее молчание. И уже после второй партии по округе стал расползаться удушливый смрад. Платформа была недостаточно длинной и порой слишком большие составы польские работники железной дороги разделяли на две части. Однажды сам Пивонски заехал на составе через главные ворота и увидел охранников с собаками и сами газовые камеры.

 

Raul Hilberg (профессор, культовый историк Холокоста)

1926 – 2007

Записано интервью: 6 ч. 03 мин.

Место записи: г. Берлингтон, штата Вермонт, США, зима (1978-1979)

Рауль родился в семье польско-румынских евреев в Вене, Австрия. С детства был одиночкой и увлекался географией, музыкой и всем, что связано с железным дорогами. Хотя посещал сионистскую школу, по требованию родителей, осознавал иррациональность религии и лишь наблюдал за нарастающим вокруг антисемитизмом. После аншлюса Австрии Германией в 1938 году, семью Хильбергов выселили из собственного дома, а отца арестовали (отпустили позже за заслуги в Первой Мировой). В апреле 1939 году уехали из страны, через Францию и Кубу, и 1 сентября, в день начала Второй Мировой, прибыли в Соединенные штаты. В шестнадцатилетнем возрасте, жадно поглощая новости из Европы, обратился к лидеру Евреев в США, Стивену Вайзу. Мальчик спросил у общественного деятеля, что тот собирается делать с геноцидом миллионов людей, но тот неадекватно отреагировал.

Рауль служил в армии и за свой интеллект быстро попал в Отдел Военной Документации. Через него проходила документация из Европы и Хильберг, после конца войны, обнаружил в Коричневом доме в Мюнхене (штаб-квартире НСДАП) часть личной библиотеки Адольфа Гитлера, материалы из которой впоследствии использовал для изучения Холокоста. Сам термин не нравится будущему профессору, но он стал сам его активно использовать. Продолжил обучение политическим наукам и истории. Посещал лекции известного профессора Ханса Розенберга. На одном из занятий по истории, спросил, почему уважаемый интеллектуал игнорирует тему уничтожения 6 млн. человек, на что тот ответил, что история не занимается днями насущными. Хильберг был поражен ответом своего ученого коллеги, который предпочитал выделять время на темы оккупации наполеоном Испании, и еще тверже убедился в необходимости изучать вопрос. Его семья потеряла в Европе 26 человек в ходе уничтожения евреев.

Они мало что изобрели. Образ евреев они позаимствовали из текстов, восходящих к XVI веку. Когда в пропаганде у них не хватало воображения, они следовали по стопам предшественников.

Работал над Докторской степенью (получена в 1955 г.) под руководством известного теоретика тоталитаризма и марксизма Франца Ноймана. Последний, хоть и считал работу подопечного академическим похоронном, лично контактировал с Тейлором Телфордом, американским обвинителем в Нюрнберге (Приемник Джексона), чтобы обеспечить Хильбергу доступ к первоисточникам. После блестящей защиты, стал преподавателем. Его культовый исторический труд «The Destruction of the European Jews» (Уничтожение евреев в Европе), являвшийся, по сути, полной версией докторской, столкнулся с препятствиями. Ряд видных академиков отказались участвовать в его утверждении и публикации, критикуя то анти-еврейские, то анти-германские моменты. Хильберг безуспешно предлагал свой труд издательствам в течение шести лет, пока один из меценатов, чья семья пострадала в Холокосте, выделил средства на публикацию 5 500 экземпляров, 1 300 из которых разослали по библиотекам. В свете Холодной войны, подробное изучение нацистских преступлений выставляло не в лучшем свете политику по денацификации в Западной Германии, где вчерашние преступники лишь сменили маски. Впоследствии его монография стала и остается одной из наиболее уважаемых в теме изучения Холокоста. Был одним из покровителей и основателей Мемориального музея изучения Холокоста в Вашингтоне. Не будучи курильщиком, Рауль Хильберг умер от рака легких 4 августа 2007 года.

 

JAN KARSKI (Член Польского движения Сопротивления)

1914-2000

Записано интервью: 4 ч. 13 мин.

Место записи: г. Вашингтон, Соединенные штаты, зима (1978-1979)

Ян родился под фамилией Кожелевски (Jan Kozielewski) в польской семье в Лодзь, Польша. С детства воспитывался как католик, а большинство из окружения ребенка составляли еврейские дети. Пока служил в армии, попутно получал дипломатическое образование и практиковался в Германии, Швейцарии, Румынии, Великобритании и других странах. С 1 января 1939 года получил работу в Министерстве иностранных дел Польши. Во время сентябрьской кампании, вместе со своей частью, попал в плен к красноармейцам, оккупировавшим восток Польши. Удачно скрыл свое офицерское звание и был опознан НКВД как рядовой. Был, как житель Лодзь, передан немцам и, тем самым, избежал массового убийства в Катынском лесу. Сбежал из-под стражи во время транспортировки поездом и примкнул к первому движению сопротивления в Варшаве. Здесь Кожелевски взял псевдоним Карски, который позже станет его официальной фамилией. В течение войны он также, по необходимости, использовал другие псевдонимы: Piasecki, Kwaśniewski, Znamierowski, Kruszewski, Kucharski, and Witold.

Зимой 1940 года стал курьером, доставлявшим послания между Движением Сопротивления и Польским правительством в изгнании, которое тогда еще находилось в Париже. Во время одной из поездок, в июле того же года, был схвачен гестапо. Его пытали, а после отправили в госпиталь, откуда он вновь бежал, вернувшись к активистам сопротивления. В 1942 году ему поручили важную миссию. Передать Польскому Премьер-министру Сикорскому в Лондон и другим политикам и представителям союзников, реальное положение дел в Польше и зверства нацисткой оккупационной власти. Для сбора информации его дважды тайно проводили в Варшавское гетто, где Карски наблюдал ужасы Холокоста. Он также сумел увидеть один из транзитных лагерей лагеря смерти Белжец. В последующие годы Карски встречался со многими видными фигурами за границей и передал союзникам первые важные свидетельства массового уничтожения людей, особенно евреев (в том числе, даже микрофильм). 28 июля 1943 года был на аудиенции у президента Рузвельта в Белом доме, где также доложил известную ему информацию. Помимо политиков, отчет был предоставлен представителям массмедиа, разных религиозных организаций и даже функционерам Голливуда, что не принесло ожидаемого результата.

Это не был свой мирок. Это было нечто нечеловеческое. Улицы были битком набиты людьми, словно они прямо там и жили. Всюду менялы, торговля. Каждый хотел продать то немногое, что у него было.

В 1944 г. Карски даже издал за границей книгу, в которой подробно описал известные ему факты – она разошлась тиражом 400 000 копий к концу войны. После 1945 так и остался в Соединенных штатах. Получил докторскую степень и сорок последующих лет преподавал в университете. С падением коммунистического режима в Польше в 1989 году, его военные заслуги были признаны там, на официальном уровне и общественностью. Умер от неустановленных заболеваний сердца и почек 13 июля 2000 года.

 

MORDECHAI (MICHAEL) PODCHLEBNIK (Член зондеркоммандо в Хелмно)

1907-1985

Записано интервью: 2 ч.

Место записи: Израиль (май 1979)

Мордекай родился в польской семье в поселке Коло, Лодзинского воеводства Польши. До войны занимался животноводством. Вместе со своей большой семьей был отправлен на «обработку» в Хелмно. Там были умерщвлены его мать и отец, сестра с пятью детьми, брат. Подхлебник попал в лагерь в канун нового 1942 года и вместе с 29 другими мужчинами, отобран для рытья могил в лесу неподалеку. Каждый день 8-9 фургонов обеспечивали умерщвление 50-70 человек каждый, в основном евреев и цыган. Через несколько дней после начала работы, во время разгрузки тел из передвижной душегубки, Мордекай опознал тела своей собственной жены и двоих детей: семилетнего сына и четырехлетней дочери. Уничтоженный горем, попросил застрелить его в той же яме, вместе с семьей. Но охранник отряда СС отказал, сославшись на то, что у узника еще много сил и он должен работать. Был одним из трех установленных человек, которым удалось сбежать из Хелмно за все время.

Да, я слышал крики и как они слабели. И потом видел, как душегубки уезжали в лес. Они были похожи на обычные фургоны, в которых развозят сигареты.

Совершил побег, вместе с еще одним евреем в январе 1942 года. 15 числа присутствовал на условных похоронах брата и родителей своего друга, которых также умертвили в душегубке. После этого сбежал из лагеря. Его товарищу не повезло – его со временем поймали и умертвили в лагере Белжец. Подхлебник, во время поездки на грузовике между лагерем и лесом, где хоронили трупы, отвлек охранника СС, попросив сигарету. Он выпрыгнул из машины и побежал в лес, пока ему вслед стреляли немцы. В пути какие люди пытались его задержать, стреляя из пистолета, а местные жители утром сказали, что немцы ищут сбежавших евреев. Два дня просидел без еды и воды в одном из амбаром и двинулся дальше. Ему помог один поляк, накормивший узника, побрил его и показал путь дальше. После войны Подхлебник поселился в Израиле и привлекался в качестве свидетеля по делу о массовых убийствах в лагере, а в 1961 году давал показания на процессе над Эйхманом.

 

MARTHA MICHELSOHN (немка, жила недалеко от Хелмно с мужем) 

Записано интервью: 1 ч. 21 мин.

Место записи: г. Лаге, Германия, (1978-1981)

Немка, Марта переехала в поселок Хелмно вместе с мужем, который работал там школьным учителем. Они получили новое место жительства как следствие переселения людей в Польше в декабре 1939 года, так как муж Марты был фольксдойче. Правда, с постройкой лагеря? пришлось вновь поменять дом. Всего тогда в Хелмно жило 10-11 немецких семей с кучей детей. Местная школа, где работал муж рассказчицы, представляла собой маленькое одноэтажное здание. В городе не было электричества и централизованного водопровода. Местные поляки были заняты в основном в сельском хозяйстве.

Мы видели душегубки. Они ездили туда-сюда. Но я не видела, что у них внутри, только то, что снаружи. Видела, как привозили евреев, как они стояли и как их вновь загружали.

Она никогда сама не видела процесс уничтожения евреев, но признает, что все жители поселка знали, что происходит в окрестностях. Грузовики с людьми, а после и составы? прибывали чуть ли не ежедневно. Для передержки несчастных использовали местную церковь и замок. По вечерам над окрестностями разносился невыносимый смрад и все понимали, что это сжигают тела евреев. Марта говорит, что поляки в основном одобряли происходящее. Ее собственный муж часто обращался к местному чиновнику с недовольством происходящим и жизнь в состоянии постоянного стресса, но был вынужден работать дальше. Марта одно время пыталась рассказывать людям, в том числе своим родственникам в разных частях Рейха о происходящем в Хелмно, но ей никто не верил. Миккельсоны просили о переезде отсюда, но им несколько раз отказывали.

 

RUTH ELIAS (Узница Терезиенштадта и Аушвица)

Записано интервью: 2 ч. 39 мин.

Место записи: Израиль, (1978-1981)

Рут, урожденная Хуперт, родилась в еврейской семье в чешском городе Острава. После аннексии Чехословакии и начала войны, она, вместе с семьей, 4 апреля 1942г. была переселена в гетто в Терезиенштадте, где жила в комнате с другими женщинами. Там Рут вышла замуж и забеременела. Спустя семь дней после переезда, вся ее семья уехала на транспорте. Отец настаивал, чтобы Рут также поехала с ними, но та вышла замуж за своего парня и осталась, также сославшись на болезнь. Она больше никогда не видела своих близких. В положении была депортирована в Освенцим, вместе с мужем в декабре 1943 года. Они жили в так называемом Чешском лагере внутри лагеря, который был ликвидирован в марте 1944 года. Ее депортировали в рабочий лагерь при Равенсбрюке, а когда выяснилась беременность, вернули обратно в Аушвиц. Женщины избавились от желтых звезд на одежде и сошли за политических заключенных из Чехии. Там родила ребенка, но попала в подопытные к печально известному доктору Менгеле. Он приказал перетянуть ее грудь струной, чтобы проверить, сколько ребенок сможет выжить без еды. Женщина тайно кормила малыша хлебом, размоченным в воде, но он рос слабым. Доктор из числа заключенных убедил ее, что девочка все равно не выживет и гуманней прекратить ее страдания, что и сделали, введя ребенку смертельную дозу морфина. После была перевезена немцами в рабочий лагерь вблизи Лейпцига, откуда ее и освободили американские войска весной 1945 года. После войны она жила в Праге, а в 1949 года иммигрировала в Израиль.

Мы покинули вагоны и нас построили в шеренги. Там были люди в полосатой одежде и мы не знали, что это значит. Название Освенцим мне ни о чем не говорило.

 

SIMON SREBNIK (Выживший в Хелмно)

1930-2006

Записано интервью: 5 ч. 08 мин.

Место записи: Израиль, Хелмно, (август 1978)

Симон был польским евреем и стал свидетелем того, как его отца убили немцы в Лодзинском гетто. Когда мальчику было тринадцать, его, вместе с матерью, депортировали в лагерь смерти Хелмно. Мать умертвили газом в передвижной душегубке, а парня отобрали для работ. Он должен был перемещать и сжигать тела убитых, в открытых печах. Также принимал участие в утилизации пепла после сожжения. Симон собирал его в мешки, а после выезжал вместе с охранником на реку и высыпал пепел в воду. Охранники СС научили петь старые прусские песни, сидя в лодке, и это пение расносилось по окрестностям. Немцы прозвали его быстрым пауком. Принимал участие в организованных охраной прыжках в длину и забегах в цепях, побеждая благодаря своей молодости. Проигравших обычно просто казнили на месте.

Трудно теперь узнать, но вот это место. Да, вот там лежали груды обгорелых тел. Здесь сожгли многих людей.

18 января 1945 года, за два дня до освобождения территории советскими войсками, немцы расстреляли всех членов еврейской зондеркоммандо. Одним из них был Скребник, которому с близкого расстояния со спины выстрелили в голову. Пуля не задела жизненно важные центры мозга и мальчику чудом удалось выжить. Пуля вошла сзади в шею и вышла через рот без существенной потери крови. Придя вновь в сознание, Скребник вскочил и побежал в лес. Охранники СС поняли, что одно тело отсутствует, но не заметили беглеца, спрятавшегося за деревом. Его приютил у себя польский фермер, и несмотря на обещанное немцами вознаграждение, не выдал мальчишку. В июне 1945 года он, как один из немногих выживших, дал показания в Лодзь по делу персонала лагеря смерти Хелмно. В 1961 году он также давал показания на небезызвестном деле Эйхмана, а в последующие годы в Германии по делу лагерей смерти. Эмигрировал в Израиль, где служил в армии и фактически принимал участие в четырех конфликтах.

 

HENRYK GAWKOWSKI (Водитель локомотива – Человек на обложке фильма)

Записано интервью: 3 ч. 42 мин.

Место записи: Треблинка, (июль 1978)

Генрик был водителем локомотива на железнодорожной станции Треблинка, где прожил всю свою жизнь. До войны он перевозил гравий, а с постройкой лагеря, стал три раза в неделю переправлять евреев. Почти постоянно пил водку, чтобы продолжать работать и как-то перебороть отвращение от запаха горелых тел. Перевозил живой груз из разных городов, в том числе из Варшавы и Белостока, и даже из других стран: Греции, Франции, Голландии. По собственным подсчетам он переправил в лагерь смерти примерно 18 000 евреев. Участвовал в транспортировке 15-20 конвоев. В каждом было примерно 60 вагонов, и в каждом 120-200 человек.

Страшно было смотреть. Даже немцы отворачивались, не желая видеть происходящее. Евреев гнали к вокзалу, били, иногда в них прямо там стреляли. За конвоем ехал специальный грузовик, который собирал в кузов тела убитых.

 

 

Языки фильма Шоа

Так как фильм рассказывает не только о польских евреях, но о трагедии всего европейского континента, выжившие свидетели говорили на ряде языков. Сам Ланцман, француз по национальности, как исключительно образованный человек, довольно хорошо владеет английским и немецким языками, а также изъясняется на итальянском. Автор проводит интервью с рассказчиками, при этом «Шоа» во многом стал известен благодаря своему подходу к аутентичному звучанию. При монтаже не были использованы субтитры или закадровое сопровождение материала. Интервью на этих языках представляю собой непрерывные беседы. Вместе с этим, стоит поблагодарить людей, подготовивших русский перевод для широкого круга зрителей. Не вошедшие же кадры, где они были на английском, я смотрел в оригинале.

Вторая условная часть языкового вопроса в фильме сделала подход Ланцмана часто цитируемым и приводимым в пример. Он прибегал к помощи женщин-переводчиц, когда интервьюированные общались на Идише, Иврите и Польском. Если с первым все понятно, то Идиш – это еврейский язык германской группы, на котором, на момент начала Второй Мировой, говорило большинство евреев Европы. Здесь режиссер задавал свои вопросы, которые были последовательно переведены. Материал фильма изобилует длинными интервью, где за речью рассказчиков следует перевод на французский язык. Этот момент часто называют причиной столь большой продолжительности «Шоа», но дело скорее в общем количестве материала. Фильм получился продолжительным, так как было собрано около 300 часов материала, очень небольшая часть которого и вошла в итоговый хронометраж.

”Ландшафтный” Холокост

Как с годами вспоминал один из операторов Ланцмана, автор проекта стал, словно одержим, собирая десятки часов неспешных кадров. Большая часть материала на открытых пространствах в Польше была снята летом 1978 года. Съемочная группа собирала хронику мест, где за тридцать пять лет до этого сотни тысяч невинных людей были умерщвлены. Видеоряд изобилует разного рода наездами камер, медленным их движением вдоль условных визуальных линий или вполне реальных заграждений. Множество моментов сняты с близкого расстояния и показывают нам камни на месте лагеря Треблинка, или газовые камеры Аушвица, или же просто поле там, где кода-то был лагерь смерти Хелмно. Многие десятки часов таких кадров не вошли в итоговый вариант, но они производят свой эффект. Учитывая практически беспрерывный наратив рассказчиков, голоса в кадре и за ним сочетаются с медленными панорамами мест трагедий. Там, где на момент съемок могло быть просто поле, в воспоминаниях живых очевидцев продолжали жить страшные образы истребления.

Несмотря на свою более чем внушительную продолжительность и масштабный, многолетний подход Ланцмана к рабочему процессу, «Шоа» не пытается охватить всю тему Холокоста, так как это физически невозможно. Автор, например, не рассматривает подробно лагеря смерти Майданек и Белжец, лишь вскользь упоминается ряд концентрационных лагерей на оккупированных территориях Европы и в самой Германии. Из историй гетто акцент сделан на печально известном Варшавском. Фактически материал Shoah можно очень условно поделить на пять (а не 4, как везде пишут) тематических блока, с неравномерным хронометражем. Ниже я подготовил инфографику для удобства.

Реакция на фильм Шоа

«Шоа» занял почетное второе место в обновленном в декабре 2015 года списке «лучших документальных проектов всех времен» по версии Британского института кино, уступив лишь «Человеку с киноаппаратом» (1929).

В 2013 году редакция журнала The Guardian отдала первое место фильму среди лучших документальных картин всех времен.

После выхода, работа Ланцмана собрала внушительный отклик, как от деятелей кино, так и историков, общественных деятелей, организаций. Газета Нью-Йорк Таймс дала хвалебный отзыв увиденному, озаглавив статью от 20 октября 1985 года словами: Эпик о величайшем зле нашего времени. Критик Роджер Эберт в том же году поставил документальному сериалу свою высшую оценку в четыре звезды, отметив, что ему понадобилось куда больше девяти часов, чтобы осмыслить все увиденное. Крупнейший ресурс профессиональной критики кино Rotten Tomatoes показывает максимальную оценку в 100%, на основе 32 отзывов. Крупнейший кино-ресурс в мире IMDB демонстрирует среднюю оценку 8.3 балла на основе более 5600 оценок пользователей.

В течение года после выхода и за прошедшие три десятилетия монументальный труд собрал ряд престижных наград, среди которых следующие:

– 2 BAFTA

– 3 Berlin International Film Festival

– New York Film Critics Circle Awards

– National Society of Film Critics Awards, USA 

– Los Angeles Film Critics Association Awards

– International Documentary Association 

César Awards, France

Boston Society of Film Critics Awards

Проект Ланцмана, вместе с признанием и международными премиями, ожидаемо вызвал и критику. В особенности критическое отношение выразило ряд историков и политических деятелей в Соединенных штатах и Польше. Предметом спора стала, по мнению неудовлетворенных, однобокая позиция авторов «Шоа» к полякам, показанным в проекте. Опущен значимый вклад жителей оккупированной страны в противодействие Холокоста и большие жертвы самого польского населения, в том числе в лагерях смерти, от рук немцев и их союзников. Франсуа Миттеран, который был президентом Франции в 1985 году, посетил премьерный показ, и вскоре после этого, в французское посольство в Варшаве была направлена нота протеста и призыв запретить показ «Шоа». Также отсутствие документальных кадров описываемой эпохи вызвало как восторженную реакцию, так и редкую, но критику.